Пасхальное хулиганство

[shepet]

Вообще-то позапрошлогоднее, но здесь этого ещё не было, ну так пускай будет

Каменистый склон вздрогнул, и над краем съехавшей в сторону плиты возникла блондинистая физиономия:
– Маш, там эти... жёны-мироносицы…
– Гаврилов, ты чего? Скажи ещё, что текст забыл? – Машка заметно нервничала и оттого становилась только ехидней.
– Нет, не забыл, исполнил в лучшем виде. Я к тому, что пора. Прощальное световое шоу, и вуаля! – сообщил Гаврилов, протискиваясь в пещеру, – Там, кстати, кое-чей родитель испереживался до полной невменяемости. За одно упоминание Священного писания загрызть готов, а ты говоришь...
– Станет грызть, я помогу, – заверила Машка.
– Кому? - не преминул уточнить Гаврилов и подмигнул, – Слушай, Лёшка, а может отправим Машку шефу на съедение, а сами ещё немного здесь поболтаемся?
– Тебе лишь бы языком молоть! – неожиданно Машка рассердилась почти всерьёз, – А у нашего мессии непризнанного вон уже и глазки загорелись.
Лёшка, осунувшийся и слабый, но вполне уже живой и с улыбкой слушавший обмен любезностями, изобразил праведное негодование:
– То есть как это «непризнанного»? А это вот, по вашему, что? – он демонстративно окинул себя взглядом, предлагая удостовериться.
– А это вот оно самое, – Машке было без разницы, в чей адрес ёрничать, и тревога за Лёшу ничуть не гарантировала его от использования в качестве мишени, скорее, наоборот. – Признанного на руках на трон вознесли бы, целенького и здоровенького. И цветочками забрасывали.
– Пальмовыми ветками. Вместе со стволами, – вставил пять копеек Гаврилов.
– Ты шефу Священное писание в том же стиле задвигал? – поинтересовалась Машка. – Святой человек, не загрыз всё-таки. Я бы на его месте, как минимум, покусала.
– Машка, не путай. Это ты святая, Юрка, Петька. А шеф – сама знаешь.
– Я знаю, что ты балбес!
– Не, я ангел, – довольно ухмыльнулся Гаврилов и вдруг что-то вспомнив исчез в дальнем углу пещеры.
– Маш, мы же при переходе, вроде как, лучистой энергией будем? – донеслось оттуда.
– Не то, чтобы совсем... Ну, если не лезть в дебри, то да. А что?
Гаврилов снова появился на свету с куском холста, перепачканным засохшей кровью.
– Лёшка, полезай в саван! Тряпка здешняя, здесь и останется. Сейчас мы им дадим величайшую святыню.
– А пятна совпадут? – забеспокоился Лёшка, изображая готовность размотать повязки «для пользы дела».
– Уймитесь, – рявкнула тихо звереющая Машка, понимая, что валять дурака эти двое могут хоть… ну да, до него самого. Которого никогда не будет, потому, что сейчас никто никуда не уйдёт. – Дофантазируют, если что. Ну, так мы идём, или как?
Минутой позже благоговейно застывшие на тропе женщины увидели, как три сияющие фигуры медленно растворяются в весеннем небе.

P.S. Вот только не спрашивайте меня, почему Лёшка. НЕ ЗНАЮ! То есть, понятно, почему не Исус – ну не бывает таких русских имён. И Крисов всяких тоже. А Лёшка, во-первых, не ассоциируется в контексте ни с кем другим, в отличие, например, от Петра, Павла, или Андрея. Про Ивана уже молчу. А во-вторых, просто на душу легло )
Если задуматься - Защитник, Заступник достаточно близко по смыслу к Спасителю, и в массовом сознании вполне может с ним сливаться. А то, насколько имя Алексей у нас распространено и любимо, заставляет подозревать, что это и есть некий русский эквивалент :-)

P.P.S. Да – я в курсе технической несостоятельности такой версии происхождения Туринской плащаницы, но в данном случае, ИМХО, сойдёт. Это же не НФ, а так, мелкое хулиганство Хотя, при желании, могу и теоретическую базу подвести. Там в тексте даже намёк имеется )

@темы: txt, Отклики